БАHДЕЛЛО. ВВЕДЕHИЕ К 58 HОВЕЛЛЕ.

Знаменитейшей и добродетельнейшей героине г-же Джиневре Рангона и Гонзага.

Во все времена и у всех народов всех частей света доблесть была в величайшем почитании, и доблестные люди, отличившиеся в знании языков, как и в философии и во всех других областях, всегда были уважаемы величайшими государями и благоустроенными государствами. Ими дорожили, восхищались, их щедро вознаграждали. Благодаря сохранившимся о них воспоминаниям и тому, что можно наблюдать повседневно, это до такой степени ясно, что не требует никаких подтверждений. Во времена Людовико Сфорца Висконти, герцога Миланского, в Милане, в доминиканском монастыре delle Grazie находились некоторые благородные лица. Тихо стояли они в трапезной монастыря, созерцая чудесную и знаменитую «Вечерю Христа с учениками», которую писал тогда превосходный живописец, флорентинец Леонардо Винчи. Он очень любил, чтобы каждый, смотрящий на его произведение, свободно выражал о нем свое мнение. Он имел обыкновение, и я сам не раз видел и наблюдал это, в ранний час утра подниматься на мостки, потому что «Вечеря» несколько приподнята над полом; он имел обыкновение, говорю я, от восхода солнца до темного вечера не выпускать из рук кисти и, забыв о еде и питье, писать непрерывно. Бывало также, что два, три и четыре дня он не притрагивался к кисти. Однако, и в таких случаях он оставался в трапезной по часу или по два в день, предаваясь созерцанию и размышлению, причем, рассматривая свои фигуры, он подвергал их критике. Я видел также, как увлекаемый какою-то прихотью или фантазией, он выходил в полдень, когда солнце было в зените, из старого дворца, где он лепил из глины своего изумительного коня, отправлялся прямо к монастырю Grazie и, взобравшись на мостки, хватал кисть, но, сделав один-два мазка по какой-нибудь фигуре, быстро уходил в другое место. В то время находился в монастыре Grazie старый кардинал Гурчензе, который дал себе труд войти в трапезную, чтобы посмотреть названную «Вечерю» именно тогда, когда собрались здесь вышеупомянутые благородные лица. Увидев кардинала, Леонардо спустился с мостков, чтобы приветствовать его, и был любезнейшим образом принят и щедро расхвален им. При этом много говорилось о разных вещах и, в особенности, о великолепии живописи. Некоторые выражали желание увидеть произведения древней живописи, столь прославленной известными писателями, чтобы составить себе суждение о том, могут ли быть приравнены живописцы современные к древним живописцам. Кардинал спросил, какое вознаграждение живописец получает от герцога. Леонардо ответил ему, что он получает постоянную пенсию в две тысячи дукатов, не считая наград и подарков, которыми герцог ежедневно Щедро осыпает его. Это показалось кардиналу значительным, и, отойдя от «Вечери», он удалился в свои апартаменты. Тогда Леонардо, чтобы показать, что хорошие живописцы всегда были в почете, стал рассказывать присутствующим благородным лицам маленькую прекрасную историю на эту тему. Я же, находившийся при этих рассуждениях, отметил эту историю в своем уме и, постоянно удерживая ее в памяти, записал и ее, когда стал писать новеллы. Теперь, производя выборку из этих моих новелл и натолкнувшись на эту новеллу, я захотел, чтобы она увидела свет и была прочитана под вашим славным именем. Вот почему я приношу вам ее в дар и посвящаю вашему имени в удостоверение моей покорной преданности и многих одолжений, полученных мною от вашей щедрости. Будьте здоровы.