3

247 * 186.

ПОЧЕМУ БЕЛОЕ НЕ ЕСТЬ ЦВЕТ. Белое не есть цвет, но оно в состоянии воспринять любой цвет. Когда оно в открытом поле, то вое его тени синие; это происходит согласно четвертому [положению], которое гласит: поверхность каждого непрозрачного тела причастна цвету своего [противостоящего] предмета. Если поэтому такое белое будет загорожено от солнечного цвета каким-нибудь предметом, находящимся между солнцем и этим белым, то вся [часть] белого, которую видят солнце и воздух, будет причастна цвету и солнца и воздуха, а та часть, которую солнце не видит, останется затененной [и] причастной цвету воздуха. И если бы это белое не видело зелени полей, вплоть до горизонта, и не видело бы также белизны горизонта, то, без сомнения, это белое казалось бы [того] простого цвета, который обнаруживается в воздухе.

248 * 177.

О ЦВЕТАХ. Свет огня все окрашивает в желтое, но это не будет так казаться, если для сравнения здесь нет предметов, освещенных воздухом; такое сравнение можно сделать под конец дня, или же еще лучше после утренней зари, а также |74,²| если в темной комнате освещать предмет через одну щель воздухом, а через другую щель светом свечи; в таком месте, конечно, будут ясно и отчетливо видны их различия. Но без такого сравнения никогда нельзя будет распознать их различий, за исключением тех цветов, которые наиболее подобны, но, тем не менее, различимы, как, например, белый от светло-желтого, зеленый от синего, так как желтоватый свет, освещающий синее, как бы смешивает вместе синее и желтое, которые составляют прекрасное зеленое; а если ты смешаешь потом желтое с зеленым, то оно будет еще более прекрасно.

249 * 141.

О ЦВЕТАХ ПАДАЮЩИХ И ОТРАЖЕННЫХ СВЕТОВ. Когда темное тело находится посередине между двумя светами, то они могут изменяться только двумя способами, а именно: или они будут равной силы, или они будут неравны, т. е. если речь идет о [сравнении] светов друг с другом; если они будут равны, то они могут двумя другими способами изменять свое сияние на предмете, т. е. сияния их будут или равны или неравны; равными они будут, если они находятся на равных расстояниях, и неравными при неравных расстояниях. На равных расстояниях они будут изменяться [еще] двумя другими способами, т. е. предмет будет меньше освещаться светами, равными по сиянию и по расстоянию, [но далекими от противостоящего предмета, чем, если они к нему близки].

Предмет, помещенный на равных расстояниях между двумя светами, равными по цвету и по сиянию, может быть освещен этими светами двумя способами, а именно: или равномерно с каждой стороны или неравномерно. Равномерно он будет освещен этими светами тогда, когда пространства вокруг обоих светов будут равны по цвету, темноте или светлоте. Неравным оно будет, |75| когда эти пространства вокруг обоих светов будут различны по темноте.

250 * 184.

О ЦВЕТАХ ТЕНЕЙ. Часто случается, что [цвета] теней на затененных телах не согласуются с цветами в светах, или что тени окажутся зеленоватыми, а света розоватыми, хотя тело одного и того же цвета.

Это случается, если свет идет к предмету с востока и освещает его светом своего сияния, а с запада находится другой предмет, освещенный тем же светом, но сам он иного цвета, чем первый предмет. Поэтому он отбрасывает свои отраженные лучи обратно на восток и освещает своими лучами обращенную к нему сторону первого предмета, и здесь его лучи пересекаются и задерживаются вместе со своим цветом и сиянием. Я часто видел на белом предмете красные света и синеватые тени. И это случается на покрытых снегом горах, когда солнце заходит и горизонт кажется охваченным огнем.

251 * 133.

О ПРЕДМЕТАХ, ПОСТАВЛЕННЫХ НА СВЕТЛОМ ФОНЕ, И ПОЧЕМУ ПОЛЕЗНО ПРИМЕНЯТЬ ЭТО В ЖИВОПИСИ. Когда затененное тело граничит с фоном светлого и освещенного цвета, то по необходимости оно будет казаться отделяющимся и отодвинутым от этого фона.

То, что сказано, происходит от того, что тела кривой поверхности по необходимости оказываются затененными со стороны противоположной той, откуда падают светоносные лучи, ибо данное место будет лишено этих лучей; поэтому она весьма |75,²| отличается от фона. Но освещенная часть этого тела никогда не граничит с этим освещенным фоном своей главной светлотой, наоборот, между фоном и главным светом тела располагается граница тела, которая темнее фона или света соответствующего тела.

Примечание
Перевод обозначений на чертеже: corpo luminoso — светящееся тело; razzo luminoso — луч света; campo — фон; razzo ombroso — луч тени; razzo visuale — зрительный луч.

252 * 135.

ФОНЫ. О фонах фигур, т. е. о светлом на темном и о темном на светлом фоне.

Белое с черным или черное с белым кажутся более могущественными рядом друг с другом, и вообще противоположности всегда кажутся более могущественными рядом друг с другом.

253 * 167.

О ЦВЕТАХ. Цвета, [хорошо] согласующиеся друг с другом, именно: зеленый с красным, или с пурпуром, или с [бледно] фиолетовым¹, и желтый с синим.

254 * 160.

О ЦВЕТАХ, ПОЛУЧАЮЩИХСЯ В РЕЗУЛЬТАТЕ СМЕШИВАНИЯ ДРУГИХ ЦВЕТОВ И НАЗЫВАЕМЫХ [ЦВЕТАМИ] ВТОРОГО РОДА. Простых цветов [шесть]; первый из них — белый, хотя некоторые философы не причисляют ни белого, ни черного к числу цветов, так как один является причиной цветов, а другой — их лишением. Но все же раз живописец не может без них обойтись, мы поместим их в число других и скажем, |76| что белый в этом ряду будет первым из простых цветов, желтый — вторым, зеленый — третьим, синий — четвертым, красный — пятым и черный — шестым.

Белое примем мы за свет, без которого нельзя видеть ни одного цвета: желтое — за землю, зеленое — за воду, синее — за воздух, красное — за огонь, черное — за мрак, который находится над элементом огня, так как там нет ни материи, ни плотности, где лучи солнца могли бы задерживаться и в соответствии с этим освещать.

Если ты хочешь вкратце обозреть разновидности всех составных цветов, то возьми цветные стекла и через них разглядывай все цвета полей, видимые за ними; тогда ты увидишь все цвета предметов, которые видимы за этим стеклом, смешанным с цветом упомянутого стекла, и увидишь, какой цвет таким смешением исправляется или портится.

Так, например, пусть вышеназванное стекло будет желтого цвета. Я говорю, что образы предметов, которые идут через такой цвет к глазу, могут как ухудшаться; так и улучшаться; ухудшение от цвета стекла произойдет с синим, с черным и с белым больше, чем со всеми другими, а улучшение произойдет с желтым и зеленым больше, чем со всеми другими. И так проследишь ты глазом смешения цветов, число которых бесконечно, и этим способом сделаешь выбор цветов наново изобретенных смешений и составов. То же самое ты сделаешь с двумя стеклами разных цветов, поставленными перед глазом, и так ты сможешь для себя продолжать.

255 * 161.

О ЦВЕТАХ. |76,²| Синее и зеленое сами по себе не являются простыми [цветами], так как синее складывается из света и мрака, как и синева воздуха, т. е. из наиболее совершенного черного и чистейшего белого. Зеленое составляется из одного простого и одного составного [цвета], т. е. из синего и желтого.

256 * 192.

О ЦВЕТАХ, ОТРАЖАЮЩИХСЯ НА БЛЕСТЯЩИХ РАЗНОЦВЕТНЫХ ПРЕДМЕТАХ. Всегда отраженный предмет причастен цвету того тела, которое его отражает. Зеркало окрашивается отчасти цветом, им отраженным. И тем больше одно будет причастно другому, чем больше или меньше отражающийся предмет будет могущественнее, чем цвет зеркала. И тот предмет покажется более могущественного цвета в зеркале, который наиболее причастен цвету этого зеркала.

257 * 222.

О ЦВЕТАХ ТЕЛА. Из цветов тела тот будет виден на большем расстоянии, который обладает наиболее блестящей белизною. Соответственно с этим наиболее темный будет виден при наименьшем удалении.

Из цветов равной белизны и равно удаленных от глаза тот будет на вид наиболее чистым, который окружен наибольшей темнотою, и, наоборот, та темнота будет казаться наиболее мрачной, которая будет видна на наиболее чистой белизне.

258 * 164.

О ЦВЕТАХ. Из цветов равного совершенства тот будет казаться наиболее превосходным, который будет виден в обществе прямо противоположного цвета. |77|

Прямо противоположными являются бледное с красным, черное с белым, — хотя ни то, ни другое не являются цветами, — синее с золотисто-желтым, зеленое с красным.

258b * 202а.

Среда, находящаяся между глазом и видимым предметом, преобразует этот предмет в свой цвет, например: синий воздух делает так, что далекие горы кажутся синими; красное стекло делает так, что все, видимое глазом позади него, кажется красным: свет, который распространяют звезды вокруг себя, заслоняется мраком ночи, находящимся между глазом и освещением этих звезд.

258а * 139а.

Если предмет, видимый в темноте и мутном воздухе, белый, то он будет казаться по форме большим, чем на самом деле.

Это происходит от того, — как я говорю выше, — что на темном фоне светлый предмет увеличивается по вышеприведенным основаниям.

258с * 164а.

Каждый цвет лучше распознается на своей противоположности, чем на своем подобии, например: темное на светлом, и светлое на темном. Белое, которое граничит с темным, делает так, что у этих границ темное кажется чернее, а белое кажется чище.

259 * 191.

ОБ ИСТИННОМ ЦВЕТЕ. Истинный цвет каждого тела обнаруживается в той части, которая не заслонена тенью любого качества и не блестит, если тело полированное.

260 * 226.

О ЦВЕТЕ ГОР. Та удаленная от глаза гора будет являть наиболее прекрасный синий цвет, которая сама по себе будет наиболее темна; и та будет наиболее темна, которая будет выше и более лесиста, так как |77,²| такие леса, вследствие большой высоты, показывают свою листву с нижней части, а нижняя часть темна, ибо не видит неба. Кроме того, дикие деревья лесов сами по себе темнее, чем культурные; дубы и буки, ели, кипарисы и сосны много темнее, чем оливковые и другие плодовые деревья.

Та ясность, которая находится между глазом и чернотою [гор] и которая будет наиболее тонкой на самой большой своей высоте, окрасит эту черноту наиболее прекрасным синим [цветом], и наоборот . То дерево кажется менее отличающимся от своего фона, которое граничит с фоном наиболее ему подобного цвета, и наоборот.

260а * 226а.

Та часть белого будет казаться более чистой, которая ближе к краю черного, и также будет казаться менее белой та, которая дальше от этого темного.

Та часть черного будет казаться более темной, которая ближе к белому, и также будет казаться менее темной та, которая дальше от этого белого.

261 * 215.

КАК ЖИВОПИСЕЦ ДОЛЖЕН ПРИМЕНЯТЬ НА ПРАКТИКЕ ПЕРСПЕКТИВУ ЦВЕТОВ. Если ты хочешь ввести [в картину] эту перспективу изменения и потери или же уменьшения собственной сущности цветов, то выбери в поле предметы, расположенные через сто локтей друг от друга, например, деревья, дома, люди и места. Для первого дерева ты берешь хорошо укрепленное стекло и так же неподвижно устанавливаешь свой глаз, и на это стекло переводишь ты дерево по его форме. Потом ты настолько отодвигаешь стекло в сторону, чтобы природное дерево почти совпадало с нарисованным тобою, |78| потом раскрашиваешь свой рисунок таким образом, чтобы по цвету и форме можно было сравнить одно с другим или чтобы оба, если закрыть один глаз, казались нарисованными, и [при том нарисованное] на стекле [казалось бы] на том же расстоянии. Это же правило применяй ко вторым и третьим деревьям постепенно от ста к ста локтям. Эти [картины] всегда будут служить тебе как твои помощники и учителя, если ты будешь применять [эти картины] в своих произведениях там, где они будут уместны, и они будут хорошо удалять твое произведение. Но я нахожу, как правило, что второе уменьшится на четыре пятых по сравнению с первым, если оно будет удалено от первого на двадцать локтей .

Примечание
В этих двух отрывках Леонардо, видимо, пытается установить математический закон для цветовой и воздушной перспективы, аналогичный тому, который им устанавливается для линейной перспективы (см. прим. к №№ 81 и 461). Практические приемы цветовой дозировки описаны им в №№ 433, 444 и 756.

262 * 216.

О ВОЗДУШНОЙ ПЕРСПЕКТИВЕ. Существует еще другая перспектива, которую, я называю воздушной; ибо вследствие изменения воздуха можно распознать разные расстояния до различных зданий, ограниченных снизу только одной [прямой] линией, как, [например], если смотреть на многие здания по ту сторону стены, когда все они кажутся одной и той же величины над верхним краем этой стены, а ты в картине хотел бы заставить казаться одно дальше другого. [В этом случае] следует изображать воздух несколько плотным.

Ты знаешь, что в таком воздухе самые последние предметы, в нем видимые, как, например, горы, вследствие большого количества воздуха, находящегося между твоим глазом и горою, кажутся синими, почти цвета воздуха, если солнце на востоке. Поэтому делай первое здание над этой стеной своего [настоящего] цвета, более удаленнее делай менее профилированным и более синим; то, которое ты хочешь, чтобы оно было настолько же более отодвинуто назад, делай его настолько же более синим, и то, которое ты хочешь, чтобы оно было |78,²| удалено в пять раз, делай его в пять раз более синим. И в силу этого правила здания, которые находятся над одной [прямой] линией и кажутся одинаковой величины, ясно распознаются, какое дальше и какое больше, чем другое.

L. Т.

|85| и выбрасывает вперед противоположные члены тела, т. е. если он выставляет вперед правую ногу, то и левая рука у него уходит вперед. И если ты делаешь кого-нибудь упавшим, то сделай след ранения на пыли, ставшей кровавой грязью; и вокруг, на сравнительно, сырой земле, покажи следы ног людей и лошадей, здесь про­ходивших; пусть какая-нибудь лошадь тащит своего мертвого господина, а позади нее в. пыли и крови остаются следы волочащегося тела. Делай победителей и побежденных бледными, с бровями, поднятыми в местах их схождения, и кожу над ними — изборожденной горестными складками; на носу должно быть несколько морщин, которые дугою идут от ноздрей и кончаются в начале глаза, ноздри приподняты — причина этих складок; искривленные дугою губы пусть открывают верхние зубы; зубы пусть будут раскрыты, как при крике со стенаниями; одна из рук, поворачивая ладонь к врагу, пусть защищает испуганные глаза, другая опирается в землю, чтобы поддержать приподнятое туловище. Других сделай ты кричащими, с разинутым ртом, и бегущими. Сделай многочисленные виды оружия между ногами сражающихся, например, разбитые щиты, копья, разбитые мечи и другие подобные предметы. Сделай мертвецов — одних наполовину прикрытых пылью, других целиком; [покажи] пыль, которая, перемешиваясь |85,²| с пролитой кровью, превращается в красную грязь, и кровь, своего цвета, извилисто бегущую по пыли от тела; [сделай] других умирающими, скрежещущих зубами, закатывающих глаза, сжимающих кулаки на груди, с искривленными ногами. Можно было бы показать кого-нибудь, обезоруженного и поверженного врагом, поворачивающегося к этому врагу, чтобы, кусая и царапая, сурово и жестоко ему отомстить. Ты можешь показать лошадь, которая, с растрепанной по ветру гривой, в легком беге несется между врагами и копытами своими причиняет великие увечья. Ты покажешь упавшего на землю раненого, как он прикрывается своим щитом, и врага, который, нагнувшись, силится его убить. Можно показать много людей, грудой упавших на мертвую лошадь. Ты увидишь, как некоторые победители оставляют сражение и выходят из толпы, прочищая обеими руками глаза и щеки, покрытые грязью, которая образовалась от слез из глаз и от пыли. Ты покажешь, как стоят вспомогательные отряды, полные надежд и опасений, с напряженными бровями, загораживая их от света руками, и смотрят в густую и мутную мглу, чтобы не пропустить команды начальника; и также начальника, с поднятым жезлом скачущего к вспомогательным отрядам, чтобы показать им то место, где они необходимы. И также реку, и как в ней бегут лошади, наполняя воду вокруг взбаламученными и пенистыми волнами, и как мутная вода разбрызгивается по воздуху между ногами и телами лошадей. И не следует делать ни одного ровного места, разве только следы ног, наполненные кровью.

169 * 156.

РЕФЛЕКТИРОВАНИЕ. Но тот рефлекс будет самого смутного цвета, который порожден различными цветами предметов.

263 * 270.

|103| ОБ ИЗМЕНЕНИИ МЕР ЧЕЛОВЕКА ПРИ ДВИЖЕНИИ ЧЛЕНОВ ТЕЛА С РАЗНЫХ ТОЧЕК ЗРЕНИЯ. Меры человека изменяются в каждом члене тела, поскольку он больше или меньше сгибается и [видим] с разных точек зрения; они в нем уменьшаются или увеличиваются настолько больше или меньше с одной стороны, насколько они в нем увеличиваются или уменьшаются с противоположной стороны.

264 * 263.

ОБ ИЗМЕНЕНИИ МЕР ЧЕЛОВЕКА ОТ ЕГО РОЖДЕНИЯ ДО КРАЙНИХ ПРЕДЕЛОВ ЕГО РОСТА. У человека в первом младенчестве ширина плечей равна длине лица и пространству от плеча до локтя, если рука согнута; и равна пространству от большого пальца руки до этого согнутого локтя, и равна промежутку от основания детородного члена до середины колена, и равна промежутку от этого сустава колена до сустава ступни.

Но когда человек достиг своей крайней высоты, то каждый вышеназванный промежуток удваивает свою длину, за исключением длины лица, которая вместе с величиною всей головы претерпевает мало изменений. Поэтому у человека, окончательно выросшего и пропорционального, [от головы до пят] десять его лиц, ширина плечей два лица, и также все другие вышеназванные длины два таких лица. Об остальном будет сказано при всеобщих мерах человека.

265 * 265.

КАК У МАЛЕНЬКИХ ДЕТЕЙ СУСТАВЫ ПО ТОЛЩИНЕ ОБРАТНЫ [СУСТАВАМ ВЗРОСЛЫХ] ЛЮДЕЙ. |103,²| У маленьких детей все суставы тонки, а промежутки от одного [сустава] до другого — толсты. Это происходит от того, что кожа на суставах — одна, без иной мякоти, кроме жилистой, Которая окружает и связывает вместе кости, а влажная мясистость находится между двумя суставами, заключенная между кожей и костью; но так как кости много толще в суставах, чем между суставами, то мясо при росте человека теряет то излишество, которое находилось между кожей и костью, потому кожа больше приближается к кости, и члены начинают утончаться; на суставах же, так как на них нет ничего, кроме хрящевидной и жилистой кожи, [ничто] не может худеть, а раз не [может] худеть, то и не уменьшается. На этих основаниях у маленьких детей тонкие суставы и толстые [промежутки] между суставами, как это видно на суставах пальцев, рук и плечей, которые у них тонки и имеют веретенообразные впадины, а мужчина, наоборот, толст во всех суставах пальцев, рук и ног; и там, где у детей впадины, там у них [взрослых] выпуклости.

266 * 264.

О РАЗЛИЧИИ МЕР МЕЖДУ ДЕТЬМИ И [ВЗРОСЛЫМИ] МУЖЧИНАМИ. Между взрослыми мужчинами и детьми я нахожу большое различие в длине от одного до другого сустава. Ведь у взрослого мужчины от плечевого сустава до локтя, и от локтя до конца большого пальца, и от одной плечевой кости до другой — две головы на [каждый такой] кусок, а у ребенка — только одна, ибо природа сооружает просторный дом для интеллекта раньше, чем для жизненных духов.

267 * 275.

О СУСТАВАХ ПАЛЬЦЕВ. Пальцы руки становятся толстыми в своих суставах со всех |104| сторон, когда они сгибаются; и они становятся тем более толстыми, чем больше они сгибаются, и так же они уменьшаются, чем больше выпрямляются их пальцы. То же самое происходит с пальцами ног. И тем больше они изменяются, чем они мясистее.

268 * 276.

О СУСТАВАХ ПЛЕЧЕЙ И ИХ УВЕЛИЧЕНИИ И УМЕНЬШЕНИИ. О суставах плечей и других сгибаемых членах тела: будет говориться в своем месте в трактате по анатомии, где показываются причины движений всех частей, из которых образуется человек.

269 * 338.

О ПЛЕЧАХ. Существуют [четыре] простых главных движения сгибания, производимых суставом плеча, а именно: когда рука, к нему прикрепленная, движется вверх, или вниз, или вперед, или назад; однако можно было бы сказать, что такие движения бесконечны, так как если повернуться плечом к поверхности стены и очертить своею рукою фигуру круга, то будут произведены все движения, находящиеся в этом плече. И так как каждый [круг есть] величина непрерывная, то [именно она и] проделана движением руки. И это движение не произвело бы непрерывной величины, если бы эта непрерывность его [не] направляла. Итак, движение руки прошло по всем частям круга: если этот круг делим до бесконечности, то бесконечны были и изменения плеча.

270 * 266.

О ВСЕОБЩИХ МЕРАХ ТЕЛ. Я говорю: всеобщие меры должны соблюдаться в длине фигур, а не в толщине, так как это одно из похвальнейших и удивительнейших явлений среди творений природы, что ни в одном из ее творений, в пределах любого вида, ни одна частность в точности не похожа на другую. Итак, ты, подражатель |104,²| такой природы, смотри и обращай внимание на разнообразие очертаний. Мне очень нравится, если ты избегаешь уродливых вещей, как, например, длинных ног и короткого туловища, узкой груди и длинных рук; бери поэтому меры суставов, а толщину, в которой [природа] очень изменчива, изменяй также и ты.

Если ты все же захочешь делать свои фигуры по одной и той же мере, то знай, что их не отличишь одну от другой, чего не видно в природе.

271 * 274.

О МЕРАХ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО ТЕЛА И СГИБАНИИ ЧЛЕНОВ ТЕЛА. Необходимость принуждает живописца обладать знанием костей — поддержек и подпорок мяса, на них располагающегося, и суставов, которые увеличиваются и уменьшаются при своем сгибании, вследствие чего мера вытянутой руки не совпадает с мерой согнутой руки с.

Рука увеличивается и уменьшается от своего полного растяжения до сгибания на: восьмую часть своей длины. Увеличение и сокращение руки [вызываются] костью, выходящей за пределы сустава руки, которая, как ты видишь на фигуре ав, удлиняется от плеча до локтя, если угол локтя меньше прямого, и тем больше увеличивается, чем угол становится меньше, и тем больше уменьшается, чем данный угол становится больше.

Тем больше увеличивается пространство от плеча к |105| локтю, чем угол сгибания этого локтя становится меньше прямого, и тем больше уменьшается , чем этот угол становится больше прямого.

272 * 267.

О ПРОПОРЦИОНАЛЬНОСТИ ЧЛЕНОВ ТЕЛА. Все части любого животного должны соответствовать своему целому, т. е.: если [животное] коротко и толсто, то каждый член тела у него должна быть сам по себе коротким и толстым, а если оно длинно и тонко, то оно должно иметь длинные и тонкие члены тела, и среднее должно иметь члены тела такой же посредственности. То же самое я имею в виду сказать и о растениях, если только они не изуродованы человеком или ветрами, ибо такие [растения] возрождают юность на старости, и, таким образом, их естественная пропорциональность оказывается разрушенной.

273 * 277.

О СУСТАВЕ КИСТИ РУКИ. Сустав, связывающий руку с кистью, уменьшается при сжимании кисти [в кулак] и утолщается, когда кисть раскрывается. Обратное происходит с рукою между локтем и кистью со всех ее сторон [при всех ее поворотах]. Это происходит потому, что при открывании кисти домашние мускулы вытягиваются и утончают руку между локтем и кистью; когда же кисть сжимается [в кулак], то домашние и дикие мускулы сокращаются и утолщаются, но только дикие удаляются от кости, так как они натягиваются сгибанием кисти.

274 * 278.

О СУСТАВАХ СТУПНИ И ИХ УТОЛЩЕНИЯХ И УМЕНЬШЕНИЯХ. Уменьшение и увеличение сустава ступни происходит только в направлении ее внешней стороны def, которая увеличивается, когда угол этого сустава |105,²| становится более острым, и уменьшается тем больше, чем он становится тупее, т.е. здесь f ­говорится о переднем суставе а и f.

275 * 279.

О ЧЛЕНАХ ТЕЛА, КОТОРЫЕ УМЕНЬШАЮТСЯ ПРИ СГИБАНИИ И УВЕЛИЧИВАЮТСЯ ПРИ ВЫТЯГИВАНИИ. Среди членов тела, обладающих сгибающимися суставами, только колено при сгибании уменьшается в своей толщине, а при вытягивании утолщается.

276 * 280.

О ЧЛЕНАХ ТЕЛА, КОТОРЫЕ УТОЛЩАЮТСЯ ПРИ СГИБАНИИ В СВОИХ СУСТАВАХ. Все члены тела человека утолщаются при сгибании их суставов, кроме сустава ноги.

277 * 294.

О ЧЛЕНАХ ТЕЛА ОБНАЖЕННЫХ ЛЮДЕЙ. Члены тела обнаженных людей, которые напрягаются при различных действиях, должны обнаруживать свои мускулы лишь с той стороны, где такие мускулы приводят в, движение работающий член тела; другие же члены должны быть более или менее выражены в своих мускулах, в соответствии с их большим или меньшим напряжением.

278 * 351.

О СИЛЬНЫХ ДВИЖЕНИЯХ ЧЛЕНОВ ТЕЛА ЧЕЛОВЕКА. У той руки будет наиболее сильное и длинное движение, которая, если она выведена из своего естественного положения, будет обладать наиболее сильной связью с другими членами тела, чтобы привести ее в то место, куда она стремится двигаться, как, например, человек а, который оттягивает руку в с и пе­реносит ее в противоположное место движением всего тела, в b.

279 * 352.

О ДВИЖЕНИЯХ ЧЕЛОВЕКА. |106| Высшей и главной частью искусства является изобретение композиции любого предмета.

Вторую часть составляют движения, которые должны привлекать внимание производимой ими работой, каковая должна исполняться с быстротою, соответствующей степеням [занятых] ею работников как в лености, так и в проворстве. Быстрота ярости должна быть наибольшей, какая только требуется от производящего [такие движения]. Например, когда кто-нибудь должен кидать копья, камни и другие подобные предметы, фигура должна как раз обнаруживать наибольшее напряжение в подобном действии; здесь показаны две фигуры, различные по способу движения и по силе. Первая по мощности движения — это фигура а, вторая — это движение b. Но а откинет дальше от себя брошенный предмет, чем b, ибо, — хотя как один, так и другой обнаруживают желание бросить свою тяжесть в одну и ту же сторону, — а повернул ступни в эту сторону; когда же он изгибается и передвигается из этого в противоположное место, где он подготовляет размещение силы, то он быстро и удобно возвращается на то место, где он выпускает тяжесть из своих рук. Но в этом самом случае фигура b, повернув кончики ступней в сторону, противоположную той, куда она хочет бросить свою тяжесть, изгибается в это положение с великим неудобством, и, следовательно, действие оказывается слабым, и движение причастно связей причине; ведь приготовление силы в каждом движении должно быть очень стремительным в изгибах и наклонах, |106,²| а возвращение должно быть медленным и удобным, и тогда исполнение будет иметь хорошее действие. Ведь если арбалет не обладает сильным натяжением, то движение выпущенного им снаряда будет коротким или вовсе никаким, ибо там, где нет разрешения напряжения, там нет и движения, а где нет напряжения, там оно не может и разрешиться; поэтому лук, не имеющий напряжения, не может произвести движения, если он не получит этого напряжения, а получив его, он от себя [может] отбросить. Так же и человек, который не сгибается и не наклоняется, не приобретает силы. Итак, когда b бросит свое копье, то он окажется искривленным и слабым на той стороне, откуда он бросил снаряд, приобретя силу, которой хватит только на то, чтобы вернуть [себя] в противоположное движение.

280 * 364.

О ПОЗАХ И ДВИЖЕНИЯХ И /ПРОИЗВОДЯЩИХ/ ИХ ЧЛЕНАХ ТЕЛА. Не следует повторять в одной и той же фигуре те же самые движения членов тела, или рук, или пальцев, и также не должны повторяться те же самые позы в [многофигурном] историческом сюжете, хотя бы даже такой сюжет был очень велик, например, стычка или резня солдат, где можно дать только три способа ударов, т. е. прямой колющий, обратный рубящий и прямой рубящий удары , но в этом случае ты должен ухитриться так, чтобы, например, все прямые рубящие удары были сделаны с различных точек зрения, иными словами — одни должны быть к нам повернуты спиною, другие — боком, третьи — лицом, и все другие виды тех же самых трех движений должны быть причастны этим трем простым движениям. И поэтому мы назовем все другие [движения] причастными одному из этих [простых движений]. Но сложные движения требуют в битвах большого мастерства и большой живости и подвижности. Сложными движениями должны быть названы те, [например], когда одна и та же фигура показывает тебе |107| ноги спереди и часть профиля плеча. Об этих  сложных [движениях] будет говориться в другом месте.

281 * 337.

О СУСТАВАХ ЧЛЕНОВ ТЕЛА. На суставах членов тела и при разнообразии их сгибаний следует наблюдать, как происходит увеличение мяса с одной стороны и исчезновение — с другой. Это следует изучать на шее животных, так как она производит троякие по природе движения, из которых два — простые, и одно — сложное, причастное первому и второму простому; из этих простых движений одно производится тогда, когда [шея] наклоняется к одному или к другому плечу, или когда она поднимает или опускает голову, на ней сидящую; второе [производится] тогда, когда шея поворачивается вправо или влево без искривления, наоборот, она остается прямою, но получает поворот к одному из плеч; третье движение, названное сложным, [производится] тогда, когда к наклону ее прибавляется искривление, как, например, когда ухо склоняется к одному из плеч, а лицо поворачивается к той же самой части [плеча] или к противоположному плечу и обращено к небу.

282 * 421.

О ТЕЛОСЛОЖЕНИИ ЧЕЛОВЕКА. Измерь на себе пропорциональность своего телосложения, и если найдешь ее в какой-либо части несогласованной, то отметь это и хорошенько остерегайся применять ее в тех фигурах, которые тобою компонуются, ибо это общий порок живописцев, что им нравятся и что они делают вещи, похожие на себя.

283 * 295.

О ЧЛЕНАХ ТЕЛА. Все члены тела выполняют ту службу, к которой они предназначены. У мертвых и спящих ни один член тела не кажется живым или бодрым. |107,²| И пусть та ступня, которая воспринимает тяжесть человека, будет расплющена и без играющих пальцев, если только он не опирается на [одну] пятку.

284 * 268.

О ТЕЛОСЛОЖЕНИИ ЖИВЫХ СУЩЕСТВ. Члены тела живых существ следует делать в соответствии с качеством последних.

Я говорю, что ты не должен срисовывать ногу, или руку, или другой член тела у стройного и прикреплять это к толстому в груди или, в шее, и что ты не должен мешать члены тела молодых с членами тела стариков, и цветущие и мускулистые члены тела со стройными и слабыми, или мужские члены тела с женскими.

285 * 395.

О ДВИЖЕНИЯХ ЧАСТЕЙ ЛИЦА. Движения частей лица, вызываемые душевными состояниями, [различны]. Первые из них: смех, плач, крик, пение различными голосами — высокими или низкими, — удивление, гнев, радость, печаль, страх, страдание при мучении и тому подобные, о которых будет упомянуто. Bo-первых, о смехе и плаче, которые очень похожи в [движениях] рта и щек и в прищуривании глаз и отличны только в бровях и в промежутках между ними. Обо всем этом мы скажем на своем месте, а именно: об изменениях, которые претерпевают лицо, руки и весь человек при каждом из данных состояний и которые тебе, живописец, необходимо знать, в противном случае твое искусство покажет тела поистине дважды мертвые. И также я напоминаю тебе, что движения не должны быть столь бьющими мимо цели и столь преувеличенными, чтобы мирная картина казалась битвой или мавританским танцем пьяных: и прежде всего, чтобы [люди}, окружающие событие, ради которого и изображается этот исторический сюжет, были заняты этим событием, и движениями показывали бы удивление, почтение, горе, подозрение, страх, радость или [же то], |108| чего требует то событие, ради которого расставились или же сбежались твои фигуры. И пусть твои исторические сюжеты не размещаются один над другим с разными горизонтами на одной и той же живописной поверхности, чтобы она не казалась ме­лочной лавкой со своими квадратными ящичками.

286 * 396.

О ДВИЖЕНИЯХ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО ЛИЦА. Душевные состояния приводят в движение лицо человека различными способами один смеется, другой плачет, иной веселится, другой печалится, один обнаруживает гнев, другой — жалость, один удивляется, другие ужасаются, одни кажутся глупцами, другие — размышляющими и созерцающими. И такие состояния должны сопровождаться [движением] рук, лица и [вообще] всего человека.

287 * 394.

ВЫРАЖЕНИЯ ЛИЦ. Делай [так], чтобы у лиц было не одно и то же выражение, как это видно в работах большинства, но делай различные выражения, в зависимости от возраста и склада и от дурной или хорошей природы.

288 * 408.

О ЧАСТЯХ И ОТЛИЧИТЕЛЬНЫХ ПРИЗНАКАХ ЛИП. Части носа, посередине между которыми находится горбинка носа, изменяются восемью способами, а именно: или они одинаково прямые, или одинаково вогнутые, или одинаково выпуклые, — это, во-первых; или же они не одинаково прямые, выпуклые или вогнутые, — это во-вторых; или они в верхних частях прямые, а в нижних вогнутые — это в-третьих; или верхние прямые, а нижние выпуклые, — это в-четвертых; или верхняя вогнутая, а нижняя прямая — это в-пятых; или верхняя вогнутая, а нижняя выпуклая— это в-шестых; или верхняя выпуклая, а нижняя прямая — это в-седьмых; или верхняя выпуклая, а нижняя вогнутая — это в-восьмых.

Место соединения носа с бровью бывает двояким, а именно: или оно вогнутое или |108,²| прямое. Лоб изменяется тремя способами: или он ровный, или он вогнутый, или он выдающийся; ровный бывает четырех видов, именно: или он выпуклый в верхней части, или он вы­пуклый в нижней части, или же он выпуклый и сверху и снизу, или же он ровный и сверху и снизу.

289 * 404.

ОБ ИЗОБРАЖЕНИИ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО ЛИЦА В ПРОФИЛЬ С ОДНОГО РАЗА И ОДНОГО ВЗГЛЯДА. Для такого случая тебе необходимо запомнить разнообразие четырех различных частей профиля — носа, рта, подбородка и лба. Сначала скажем о носах, которые бывают трех сортов: прямые, вогнутые и выпуклые; прямые бывают только четырех видов, а именно: длинные, короткие, с высоким кончиком и с низким; вогнутые носы бывают трех сортов, из которых одни обладают вогнутостью в верхней части, другие — в середине, а третьи — в нижней части; выпуклые носы также изменяются тремя способами, т. е. одни обладают горбинкой в верхней части, другие — в середине, и третьи — в нижней части; выступы, в середине между которыми находится горбинка носа, изменяются тремя способами, т. е. или они прямые, или вогнутые, или же они выпуклые.

290 * 405.

|109| СПОСОБ ЗАПОМНИТЬ ФОРМУ ЛИЦА. Если ты хочешь обладать легкостью в запоминании выражения лица, то заучи сначала на память глаза, носы, рты, подбородки многих голов, а также горла, шеи и плечи. Примем случай, что носы бывают десяти видов: прямые, горбатые, продавленные, с выпуклостью выше или ниже середины, орлиные, ровные, курносые, закругленные и острые; они хороши, поскольку речь идет о профиле. Спереди носы бывают одиннадцати видов: ровные, толстые в середине, тонкие в середине, с толстым концом и тонким местом прикрепления, с тонким концом и толстым местом прикрепления, с широкими и узкими крыльями носа, с высокими и низкими ноздрями, открытыми или загороженными концом носа. И так же найдешь ты различия в других частях, и все это ты должен срисовывать с натуры и запоминать; или же, когда тебе нужно сделать лицо по памяти, носи с собой маленькую книжечку, где отмечались бы подобные образования, и когда ты бросил взгляд на лицо того человека, которого ты хочешь зарисовать, то смотри потом отдельно, какой нос или рот на него похож, и сделай маленький значок, чтобы узнать его снова, и потом уже, дома, составь целое. О лицах уродливых я не говорю, так как они без труда удерживаются в памяти.

291 * 304.

О КРАСОТЕ ЛИЦ. Не делай мускулов резко очерченными, но пусть мягкие света неощутимо переходят в приятные и очаровательные тени, это сообщает прелесть и красоту.

292 * 399.

О ФИЗИОГНОМИКЕ И ХИРОМАНТИИ. О ложной физиогномике и хиромантии я не буду распространяться, так как в них нет истины, и это обнаруживается из того, что |109,²| подобные химеры не имеют научных оснований. Правда, знаки лица отчасти обнаруживают природу людей, их пороки и склад, но знаки на лице, отделяющие щеки от губ рта, ноздри от носа и глазные впадины от глаз, отчетливы у людей веселых и часто смеющихся; те же, у которых они слабо обозначены, — [это] люди, предающиеся размышлению; те же, у которых части лица сильно выдаются и углубляются, — [это] люди скотоподобные и гневные, с малым разумом; те же, у которых линии, находящиеся между бровями, очень отчетливы, — склонны к гневу; те же, у которых поперечные линии лба сильно прочерчены, — [это] люди, богатые тайными или явными жалобами. И так же можно говорить о многих [других] частях. Но о руке? Ты найдешь великие полчища умерших в один и тот же час от ножа, причем ни один знак на их руке не похож на другой; так же и при кораблекрушении.

293 * 293.

ОБ ИЗОБРАЖЕНИИ ЧЛЕНОВ ТЕЛА. Работающие члены тела делай мускулистыми, а те, которые не применяются, делай без мускулов и нежными.

294 * 375.

О ЖЕСТАХ ФИГУР. Делай фигуры с такими жестами, которые достаточно показывали бы то, что творится в душе фигуры, иначе твое искусство не будет достойно похвалы.

295 * 317.

О ПОЗЕ. Душка находится прямо над ступнею, [несущей тяжесть], и если одна рука вытягивается вперед, то душка уходит за эту ступню. И если нога вытягивается назад, то душка выходит вперед, и так изменяет она [свое положение] при каждой позе.

296 * 376.

О ДВИЖЕНИЯХ ЧЛЕНОВ ТЕЛА ПРИ ИЗОБРАЖЕНИИ ЧЕЛОВЕКА, ЧТОБЫ ЖЕСТЫ БЫЛИ ПОДХОДЯЩИМИ. Та фигура, у которой ее движение не соответствует состоянию, задуманному для души такой фигуры, обнаружит, что члены тела не повинуются суждению данной фигуры, а суждение творца не отличается здоровьем.

297 * 377.

КАЖДОЕ ДВИЖЕНИЕ ИЗОБРАЖЕННОЙ ФИГУРЫ ДОЛЖНО БЫТЬ СДЕЛАНО ТАК, ЧТОБЫ ОНО ПОКАЗЫВАЛО ДЕЙСТВИЕ [ДУШИ]. То движение, которое задумано как свойственное душевному состоянию фигуры, должно быть сделано очень решительным и так, чтобы оно обнаруживало в ней большую страсть и пылкость. В противном случае такая фигура будет названа дважды мертвой: мертвой, [во-первых], так как она изображена, и мертвой еще раз, так как она не показывает движения ни души, ни тела.

298 * 378.

О ДВИЖЕНИЯХ, ПОДЛИННЫХ ВЫРАЗИТЕЛЯХ ДУШЕВНОГО ДВИЖЕНИЯ ДВИЖИТЕЛЯ. Движения и позы фигуры должны показывать подлинное душевное состояние производящего такие движения, и [при этом] таким способом, чтобы ничего иного они не могли бы обозначать.

299 * 370.

О ПОДЛИННЫХ ДВИЖЕНИЯХ, ПРОИЗВОДИМЫХ ЛЮДЬМИ РАЗНОГО ВОЗРАСТА. Подлинные движения должны быть в большей или меньшей [степени преисполнены] быстроты и достоинства в зависимости от возраста, благополучия и достоинства производящего такое движение [человека]; иными словами, движения старика или ребенка не могут быть столь же быстрыми, как движения подросшего мальчика, а также движения царя или иного сановника должны быть более важными и вызывающими почтение, чем [движения] грузчика |110,²| или другого низкого человека.

300 * 341.

О ДВИЖЕНИЯХ ЧЕЛОВЕКА И ДРУГИХ ЖИВОТНЫХ. Движения человека при одном и том же [душевном] состоянии бесконечно разнообразны сами по себе. Доказывается это так: пусть будет дан толчок какому-нибудь предмету; я говорю, что этот толчок находится в двух положениях, т. е.: или он совершается поднимающейся вещью, которая должна опуститься для создания толчка, или же он создается нисходящим движением; будет ли это первый, будет ли это второй способ — здесь не станут отрицать, что движение происходит в пространстве, и что пространство есть величина непрерывная, и что всякая непрерывная величина делима до бесконечности. Итак, следует заключение: всякое движение опускающегося предмета изменчиво до бесконечности.

301 * 339.

ОБ ОДНОМ И ТОМ ЖЕ ЖЕСТЕ, ВИДИМОМ С РАЗНЫХ МЕСТ. Одна и та же поза будет казаться изменчивой до бесконечности, так как она может быть видима с бесконечно многих мест, а эти места обладают непрерывной величиной, а непрерывная величина делима до бесконечности; итак, каждое человеческое движение само по себе обнаруживает бесконечное разнообразие положений.

302 * 298.

О РАСЧЛЕНЕНИИ ОБНАЖЕННЫХ [ФИГУР] И ИХ ДЕЙСТВИЯХ. Члены тела обнаженных [фигур] должны быть более или менее отчетливы в обнаружении мускулов, в зависимости от большего или меньшего напряжения этих членов тела.

303 * 299.

ОБ ОБНАРУЖЕНИИ ИЛИ СОКРЫТИИ МУСКУЛОВ КАЖДОГО ЧЛЕНА ТЕЛА ПРИ РАЗНЫХ ПОЛОЖЕНИЯХ ЖИВЫХ СУЩЕСТВ. Я напоминаю тебе, живописец, что при движениях, которые ты задумал |111| сделать у своих фигур, ты должен обнаружить только те мускулы, которые участвуют в движении и действии твоей фигуры, и чтобы тот мускул, который в данном случае больше участвует, больше обнаруживался, а тот, который меньше использован, меньше выявлялся, и тот, который вовсе не участвует, оставался вялым и мягким и мало показанным. Поэтому я убеждаю тебя понять анатомию мускулов, связок и костей, так как без этого знания ты достигнешь немногого. И если ты будешь рисовать с натуры, то может случиться, что у избранной тобой [натуры] будут отсутствовать хорошие мускулы при том жесте, который ты хочешь, чтобы она делала. Но ты не всегда будешь располагать хорошей обнаженной [натурой] и не всегда ты сможешь ее срисовывать; лучше и полезнее для тебя иметь такое разнообразие в руке и в памяти.

304 * 334.

О ДВИЖЕНИЯХ ЧЕЛОВЕКА И ДРУГИХ ЖИВЫХ СУЩЕСТВ. Существуют два вида движения животных: местное движение и движение действия. Местное движение — когда животное передвигается с места на место, а движение действия — это такое движение, которое производится животным самим по себе, без перемены места. Местное движение бывает трех видов: восхождение, нисхождение и хождение по ровному месту; к этим трем [видам] присоединяются два: медленность и быстрота и [еще] два других: движение прямое и извилистое; и, наконец, еще один: прыжок. Движения же действия бесконечны, вместе с бесконечными видами деятельности, осуществляемыми человеком, часто не без вреда для него самого.
Движения бывают трех видов: [простое] местное, простое действия и третье — движение, составленное из [движений] действия и местного.
Медленность и быстрота не должны причисляться к местным движениям, но к свойствам этих движений. |111,²| Бесконечны сложные движения, так как к ним относятся: танцование, фехтование, жонглирование, сеяние, пахание, гребля, но гребля является простым [движением] действия, так как движение действия, производимое человеком при гребле, смешивается с местным не посредством движения человека, но посредством движения лодки.

305 * 332.

О ДВИЖЕНИИ И БЕГЕ ЧЕЛОВЕКА И ДРУГИХ ЖИВОТНЫХ. Когда человек или другое животное движется быстро или медленно, всегда та часть, которая находится над ногою, поддерживающей тело, будет ниже, чем противоположная часть.

306 * 331.

КОГДА РАЗНИЦА В ВЫСОТЕ ПЛЕЧ ЧЕЛОВЕКА ПРИ ЕГО [РАЗЛИЧНЫХ] ДЕЙСТВИЯХ БУДЕТ НАИБОЛЬШЕЙ. Те плечи или бока человека или другого животного будут наибольше разниться по высоте, у которых их целое будет совершать наиболее медленное движение. [Отсюда] следует и противоположное, т. е., что те части животного будут меньше всего разниться по высоте, у которых их целое будет совершать наиболее быстрое движение. И это доказывается девятым [положением] о местном движении, где говорится: всякая тяжесть давит по линии своего движения. Итак, если целое движется к какому-нибудь месту, то и часть, с ним объединенная, следует по кратчайшей линии движения своего целого, не оказывая собою давления на боковые части этого целого.

Говорит противник: что касается первой части выше[сказанного], то нет необходимости, чтобы человек, стоящий или медленно идущий, непрерывно пользовался вышеназванным взвешиванием членов тела над центром тяжести, который поддерживает груз целого, так как часто случается, что человек |112| не пользуется этим правилом и не соблюдает его, и даже поступает как раз наоборот. Именно, иногда он нагибается вбок, стоя на одной ступне, иногда он перегружает часть своего веса на ногу, но не прямую, а согнутую в колене, как это видно на двух фигурах b и с. На это следует ответ, что то, что не сделано плечами на фигуре с, то сделано бедрами, как это будет показано на своем месте.

307 * 318.

КАК ВЫТЯГИВАНИЕ ПРИЖАТОЙ [К ТЕЛУ] РУКИ ИЗМЕНЯЕТ ВСЕ ПЕРВОНАЧАЛЬНОЕ РАСПРЕДЕЛЕНИЕ ТЯЖЕСТИ В ЧЕЛОВЕКЕ. Вытягивание прижатой руки передвигает все распределение тяжести человека над его ступней, поддерживающей целое, как это обнаруживается на том, кто с распростертыми руками без шеста идет по канату.

308 * 328.

О ЧЕЛОВЕКЕ И ДРУГИХ ЖИВОТНЫХ, У КОТОРЫХ ПРИ МЕДЛЕННОМ ДВИЖЕНИИ ЦЕНТР ТЯЖЕСТИ НЕ СЛИШКОМ УДАЛЕН ОТ ЦЕНТРА ОПОР. У того животного центр опоры ног будет наиболее близок к отвесной линии, [проведенной от] центра тяжести, которое будет наиболее медленно двигаться, и также, наоборот, у того животного центр опоры наиболее удален от отвесной линии центра его тяжести, которое будет двигаться наиболее быстро.

309 * 323.

О ЧЕЛОВЕКЕ, КОТОРЫЙ НЕСЕТ ГРУЗ НА СВОИХ ПЛЕЧАХ.|112,²| Всегда то плечо человека, которое поддерживает груз, — выше, чем другое плечо без груза; это показано на фигуре, помещенной в середине [этого листа], через которую проходит центральная линия тяжести человека и груза, им несомого. Этот составной груз, если бы он не был разделен поровну над центром ноги, на которую он опирается, по необходимости развалился бы, но необходимость предусматривает, чтобы такая же часть природного груза человека отклонялась к одной из сторон, какое количество случайного груза прибавляется с противоположной стороны; этого не может быть, если человек не сгибается и не наклоняется в сторону наиболее легкую настолько, насколько [противоположная сторона] приобретает случайного груза, ею несомого; и этого не может быть, если плечо с грузом не поднимается и облегченное плечо не опускается. Таково средство, найденное изобретательной нуждой при таком действии.

310 * 311.

О РАСПРЕДЕЛЕНИИ ВЕСА ЧЕЛОВЕКА НАД ЕГО СТУПНЯМИ. Всегда вес человека, который опирается на одну ногу, будет разделен на две равные противоположные части над центром тяжести [и ноги], его поддерживающей.

311 * 326.

О ЧЕЛОВЕКЕ, КОТОРЫЙ ДВИЖЕТСЯ. У человека, который движется, центр тяжести будет над центром ноги, которая опирается на землю.

312 * 324.

О РАВНОМЕРНОМ РАСПРЕДЕЛЕНИИ ТЯЖЕСТИ ЛЮБОГО НЕПОДВИЖНОГО ЖИВОТНОГО, СТОЯЩЕГО НА СВОИХ НОГАХ. Лишение движения любого животного, которое |113| опирается [на] свои ступни, происходит от лишения неравенства тех противоположных тяжестей, которые поддерживаются ногами животного.

313 * 281.

О НАКЛОНАХ И ПОВОРОТАХ ЧЕЛОВЕКА. Человек настолько уменьшается при наклоне в одну из сторон, насколько он увеличивается с другой, противоположной стороны. И таковой наклон будет даже в половину той части, которая вытягивается; об этом будет составлен особый трактат.

314 * 282.

О СГИБАНИЯХ. Настолько одна из сторон сгибаемого члена тела становится длиннее, настолько же противоположная его часть уменьшается. Внешняя центральная линия сторон, которые не сгибаются у cгибаемых членов тела, никогда не уменьшится и не увеличится в своей длине.

315 * 320.

О РАВНОВЕСИИ. Всегда фигура, поддерживающая груз на некотором расстоянии от себя и от центральной линии своей совокупности, должна накинуть столько природного или случайного груза с противоположной стороны, чтобы получилось равновесие грузов вокруг центральной линии, которая исходит из центра опорной части ступни и проходит через всю сумму груза, находящегося над этой опирающейся на землю частью ступни.

Мы видим, естественно, что человек, берущий груз одною из рук, отбрасывает от себя противоположную руку; если же этого недостаточно, чтобы установить равновесие, то он, наклоняясь, переносит туда столько собственного |113,²| груза, что этого становится достаточным для сопротивления добавочного грузу. Мы видим также, что человек, который собирается упасть на бок, всегда отбрасывает от себя руку с противоположной стороны.

316 * 342.

О ЧЕЛОВЕЧЕСКОМ ДВИЖЕНИИ. Когда ты хочешь сделать человека, двигающего какой-либо груз, то рассуди, что движения могут быть сделаны по различным направлениям, именно: или снизу вверх простым движением, как это делает тот, кто склоняясь, берет груз, который он хочет, выпрямляясь, поднять, или когда он хочет волочить какой-нибудь предмет позади себя, или же толкать перед собою, или же толкать перед собою, или же хочет опустить вниз веревкой, которая проходит через блок.

Здесь напоминается, что груз человека тянет столько, на сколько центр его тяжести выходит за центр его опоры; к этому присоединяется сила, которую производят ноги и согнутая спина при выпрямлении.

Никогда не может быть ни нисхождения, ни восхождения, никогда нельзя идти ни в каком направлении, если у задней ступни не поднимается пятка.

317 * 325.

О ДВИЖЕНИИ, ВЫЗВАННОМ НАРУШЕНИЕМ РАВНОВЕСИЯ. Движение создается нарушением равновесия, т. е. равенства: ведь ничто не движется само по себе, не выходя из своего равновесия, и тот [предмет] движется скорее, который дальше отходит от вышеназванного своего равновесия.

318 * 316.

О РАВНОВЕСИИ ФИГУР. Если фигура опирается на одну из своих ступней, то плечо с того бока, который опирается, всегда будет ниже другого, всегда будет над серединой несущей ноги. То же самое |114| будет случаться, с какой бы стороны мы ни видели эту фигуру, если руки ее не очень далеко от нее отодвинуты, или если у нее нет груза на спине, или в руке, или на плече, или если нога, на которую она не опирается, не [слишком] отодвинута вперед или назад.

319 * 362.

О ПРЕЛЕСТИ ЧЛЕНОВ ТЕЛА. Члены тела вместе с телом должны быть с прелестью приспособлены к тому действию, которое ты желаешь, чтобы производила фигура. И если ты хочешь сделать фигуру, которая обнаруживала бы грацию, ты должен делать члены тела стройные и вытянутые, не обнаруживающие слишком много мускулов, а те немногие, которые ты к месту покажешь, делай нежными, т. е. мало отчетливыми, с неокрашенными тенями; члены тела, в особенности руки, [делай] непринужденными, т. е. так, чтобы ни один член тела не следовал по прямой линии за тем членом, который с ним соединяется; и, если бедро, полюс человека, оказывается, служа опорой, [в таком положении], что правое выше левого, то делай сустав верхнего плеча склоняющимся прямо по отвесной линии над наиболее выступающим местом бедра, и пусть это правое плечо будет ниже левого; а душка всегда должна быть над серединой сустава той ступни, на которую опирается [тело]; у ноги, которая не поддерживает [тела], колено должно быть ниже другого и близко к другой ноге. Положений головы и рук бесконечно много, поэтому я не буду распространяться и не буду приводить относительно них никакого правила; скажу только, что они должны быть легки и прелестны в различных изгибах, и [что] следует объединять подбородок с суставами [шеи], которые здесь находятся, чтобы они не казались кусками дерева.

320 * 363.

ОБ УДОБСТВЕ ЧЛЕНОВ ТЕЛА. |114,²| Что касается удобства этих членов тела, то ты должен принять во внимание [следующее]: когда ты хочешь изобразить человека, который вследствие какого-либо случайного повода должен повернуться назад или в сторону, то не заставляй [его] передвигать ступни и [вообще] все члены тела в ту сторону, куда повернута голова, наоборот, ты заставишь его совершить [это движение], распределяя этот поворот на четыре сустава, т.е. на суставы ступни, колена, бедра и шеи. И если он опирается на правую ногу, то делай колено левой [ноги] согнутым внутрь и ступню несколько приподнятой с внешней стороны; левое плечо должно быть несколько ниже правого; затылок должен встречаться с тем же самым местом, куда повернута внешняя сторона щиколотки левой ступни; левое плечо [должно находиться] над внешней точкой правой ступни по отвесной линии; и всегда применяй фигуры так, чтобы туда, куда повернута голова, не поворачивалась бы и грудь; ведь природа для нашего удобства сделала нам шею, которая с легкостью может служить [для поворотов] в разные стороны, если глаз хочет повернуться в разные места; и этому же отчасти служат другие суставы. И если ты делаешь сидящего человека, а руки его, как это располагаются поперек за какой-нибудь работой, то делай так, чтобы грудь поворачивалась над суставом бедра.

321 * 365.

ОБ ОДНОЙ ЕДИНСТВЕННОЙ ФИГУРЕ ВНЕ ИСТОРИЧЕСКОГО СЮЖЕТА. Не следует также повторять члены тела с одним и тем же движением той фигуры, которую ты задумал, как одну, т. е. если фигура бежит одна, то не делай у нее обе руки [вытянутыми] вперед, но одну — вперед, а другую — назад, так как иначе она не может бежать; и если правая нога впереди, то правая рука должна быть сзади, а левая впереди, так как без такого расположения нельзя хорошо бежать. И если |115| будет изображаться сидящий [человек], то пусть у него одна нога несколько выступает вперед, а другую делай отступающей под голову, рука же над нею должна менять движение и выступать вперед. И так об этом полностью будет говориться в книге о движениях.

322 * 310.

ЧТО ОСОБЕННО ВАЖНО В ОТНОШЕНИИ ФИГУРЫ. Среди самого основного и важного, что требуется при изображении животных, это — хорошо поместить голову на плечах, торс — на бедрах, а бедра и плечи — на ногах.

323 * 321.

О РАВНОВЕСИИ ГРУЗА ВОКРУГ ЦЕНТРА ТЯЖЕСТИ ТЕЛ. Фигура, которая неподвижно опирается на свои ноги, распределит себя на равные противоположные грузы вокруг центра своей опоры.

Я говорю, что если фигура будет неподвижно стоять на своих ногах и если она протянет руку перед своей грудью, то она перенесет столько же природного груза назад, сколько она перенесет природного или случайного груза вперед. И то же самое я говорю о каждой части, которая вынесена за пределы своего целого сверх обычного.

324 * 322.

О ФИГУРАХ, КОТОРЫЕ ДОЛЖНЫ БРАТЬ ИЛИ НЕСТИ ГРУЗ. Никогда человек не может поднять или нести груз, если он не отбросит от себя больше или столько же груза, сколько он хочет поднять, и если он не вынесет его в сторону, противоположную той, где он поднимает данный груз.

325 * 379.

О ПОЗАХ ЛЮДЕЙ. |115,²| Позы людей с членами их тела должны быть расположены таким образом, чтобы в них обнаруживалось намерение души людей.

326 * 367.

РАЗНООБРАЗИЕ ПОЗ. Действия людей должны высказываться в зависимости от их возраста и достоинства и изменяться в зависимости от вида, т. е. мужского или женского вида.

327 * 384.

О ПОЗАХ ФИГУР. Я говорю, что живописец должен замечать позы и движения людей, порожденные непосредственно каким-нибудь [душевным] состоянием; они должны отмечаться или запоминаться; и нечего дожидаться, пока кого-нибудь заставят произвести действие плача напоказ, без достаточной причины для плача, и затем срисовывать его, ибо это действие, не порожденное настоящим поводом, не будет ни решительным, ни естественным, но очень хорошо сначала отметить плач по естественному поводу, потом поставить кого-нибудь в этой позе, чтобы видеть некоторые частности, нужные для данной цели, и затем срисовывать это.

328 * 374.

О ВНИМАНИИ ОКРУЖАЮЩИХ КАКОЙ-НИБУДЬ СЛУЧАЙ, ДОСТОЙНЫЙ БЫТЬ ЗАМЕЧЕННЫМ. Все, окружающие какой-нибудь случай, доcтойный быть замеченным, стоят в различных позах удивления, наблюдая это событие, как, например, когда правосудие наказывает злодеев; если же этот случай относится к предметам благочестия, то все окружающие направляют свои глава в различных благочестивых позах на этот случай, как это бывает при показывании святых даров во время богослужения и тому подобное; если случай достоин смеха или плача, то нет необходимости, чтобы все окружающие поворачивали глаза к этому случаю, но [они могут делать это] в различных |116| движениях, и большая часть их веселится или печалится вместе; если же случай внушает страх, то испуганные лица бегущих обнаруживают и ужас и торопливость различными движениями, как об этом будет сказано в четвертой книге о движениях.

329 * 287.

КАЧЕСТВО ОБНАЖЕННЫХ ТЕЛ. Никогда не следует делать у тонкой фигуры слишком выпуклых мускулов, так как у тонких людей никогда не бывает слишком много мяса на костях, но они тонки из-за недостатка мяса, а где мало мяса, там не может быть толстых мускулов.

330 * 288.

КАК МУСКУЛИСТЫЕ [ЛЮДИ] КОРОТКИ И ТОЛСТЫ. У мускулистых [людей] кости толсты, это — люди короткие и толстые, у них мало жира, так как мясистость мускулов при увеличении последних сокращается вместе [с ними], и для жира, который обычно располагается между ними, не остается места; и так как мускулы у такого рода худых тесно прижаты друг к другу и не могут расшириться, то они растут в толщину, и больше растут в той части, которая больше всего удалена от их концов, т. е. против середины их ширины и длины.

331 * 289.

КАК У ЖИРНЫХ [ЛЮДЕЙ] НЕТ ТОЛСТЫХ МУСКУЛОВ. Хотя жирные [люди] сами по себе коротки и толсты, как и названные выше мускулистые [люди], [все же] у них тонкие мускулы, но их кожа одевает много тучности, губчатой и дутой, т. е. полной воздуха; и поэтому такие жирные [люди] лучше держатся на воде, чем мускулистые, кожа которых |116,²| заполнена, и внутри нее меньше воздуха.

332 * 284.

КАКИЕ МУСКУЛЫ СКРЫВАЮТСЯ ПРИ РАЗЛИЧНЫХ ДВИЖЕНИЯХ ЧЕЛОВЕКА. При поднимании и опускании рук скрываются или становятся ее выпуклыми груди, и то же происходит с выпуклыми частями бедра при сгибании бедер наружу или внутрь плечи, бедра и шея изменяются больше всякого сустава, так как движения их наиболее разнообразны. Этому должна быть посвящена особая книга.

333 * 307.

О МУСКУЛАХ. Члены тела не должны обладать в юности [резко] выраженными мускулами, так как это есть знак полной силы, а у юношей для этого не было ни времени, ни зрелой силы.

333 а * 307 а.

О МУСКУЛАХ. Игра мускулов на членах тела должна быть выражена более или менее отчетливо, в зависимости от того, будут ли они больше или меньше напряжены.

Всегда мускулы тех членов тела будут наиболее отчетливы, которые упражняются с наибольшим напряжением. На соответствующих членах тела будут наименее выступать те мускулы, которые упражняются с наименьшим напряжением.

Всегда напряженные мускулы будут выше и толще тех, которые находятся в покое.

Никогда центральные внутренние линии согнутых членов тела не будут обладать своей естественной длиной.

Толстые и широкие мускулы следует делать у сильных [людей] с членами тела, соответствующими такому расположению.

334 * 300.

О ТОМ, ЧТО НЕ СЛЕДУЕТ ДЕЛАТЬ ВСЕХ МУСКУЛОВ НА ФИГУРАХ, ЕСЛИ ОНИ НЕ ОЧЕНЬ НАПРЯЖЕНЫ. Не стремись делать все мускулы на твоих фигурах отчетливыми, |117| так как хотя бы они даже и были на своих местах, то все же они не очень отчетливы, если [только] члены тела, на которых они расположены, не очень сильны или напряжены; а члены тела, которые остаются без упражнения, не должны обнаруживать мускулов. И если ты сделаешь иначе, то окажется, что скорее ты подражал мешку с орехами, чем человеческой фигуре.

335 * 301.

О МУСКУЛАХ ЖИВОТНЫХ. Впадины, расположенные между мускулами, не должны быть такими, чтобы кожа казалась одевающей две тесно соприкасающиеся друг с другом палки, или две палки у несколько удаленные друг от друга так, что кожа висит в пустоте широкой кривой, как F. Но должно быть так, как I: [кожа] должна быть наложена на губчатый жиру находящийся в [таких] углах, как, например, угол MNO, который порождается соприкосновением концов мускулов; и чтобы кожа не могла опуститься в этот угол, природа наполнила его небольшим количеством губчатого или, лучше сказать, пористого жира, с мельчайшими порами, полными воздуха, который уплотняется или разрежается в зависимости от увеличения или разрежения вещества мускулов. I всегда больше искривлено, чем мускул...

336 * 302.

КАК НАГОЕ ТЕЛО, ИЗОБРАЖЕННОЕ С ОЧЕНЬ ОТЧЕТЛИВЫМИ МУСКУЛАМИ, БУДЕТ НЕПОДВИЖНЫМ. Нагое [тело], изображенное с слишком большой отчетливостью во всех своих мускула будет неподвижным, так как оно не может двигаться, если |117,²| одна часть мускулов не ослабляется, когда противоположные мускулы натягиваются; и те [мускулы], которые ослабляются, лишаются своей видимости, а те, которые натягиваются, сильно обнажаются и становятся отчетливыми.

337 * 303.

О ТОМ, ЧТО У НАГИХ ФИГУР НЕ ДОЛЖНО БЫТЬ СЛИШКОМ ВЫДЕЛЕННЫХ МУСКУЛОВ. Обнаженные фигуры не должны быть целиком выделены вместе со всеми их мускулами, так как они получаются вымученными и лишенными прелести.

Ты должен понимать все мускулы человека и в тех местах вырисовывать их с меньшей отчетливостью, где человек не напрягается в [этих] своих частях. Тот член тела, который наиболее напряжен, должен больше всего обнаружить свои мускулы. С той стороны, в которую член тела поворачивается при своей работе, должны также и мускулы вырисовываться наиболее густо.

Мускул сам по себе часто выражает свои [отдельные] частицы посредством работы так, как без такой работы они в нем первоначально не обнаруживались.

338 * 347.

КАК ТЕ, КОТОРЫЕ СКЛОННЫ К ТУЧНОСТИ, СТАНОВЯТСЯ МНОГО СИЛЬНЕЕ ПОСЛЕ ПЕРВОЙ ЮНОСТИ. Те, которые склонны к тучности, становятся много сильнее после первой юности, так как кожа всегда натянута поверх мускулов, но они не слишком ловки и проворны в своих движениях, и так как кожа натянута, то у них много общей силы, разлитой по всем членам; |118| и отсюда проистекает, что те, у кого нет такого расположения кожи, помогают себе тем, что носят узкие одежды поверх своих членов тела и затягиваются различными обмотками, чтобы при таком сжатии мускулов последние имели бы, с чем столкнуться и обо что опереться.

Но когда тучные [люди] худеют, они значительно слабеют, так как ненатянутая кожа становится дряблой и морщинистой, и благодаря тому, что мускулы не находят на что опереться, они не могут уплотниться и стать твердыми и потому остаются при небольшой силе. Средняя тучность, не опавшая от какой-либо болезни, является причиной того, что кожа натянута поверх мускулов; и при таком телосложении обнаруживается небольшая игра мускулов на поверхности тела.

339 * 306.

КАК ПРИРОДА СТРЕМИТСЯ СКРЫТЬ КОСТИ В ЖИВОТНЫХ, НАСКОЛЬКО ЭТО ДОПУСКАЕТ НЕОБХОДИМОЕ [УСТРОЙСТВО] ЧЛЕНОВ ИХ ТЕЛА. Природа старается скрыть кости в животных, насколько это допускает необходимость членов их тела, и она это делает в одном теле больше, чем в другом. Она сделает это больше в [тех] телах, где ей что-либо мешает, чем там, где ей ничего не мешает. Поэтому в цвете юности кожа натянута и растянута насколько только возможно, если достигнут полный рост у тел, которые не должны быть тучными или дородными. Потом, вследствие работы членов тела, кожа удлиняется на сгибах суставов, и, таким образом, когда затем члены тела вытягиваются, увеличившаяся на суставах кожа морщинится; потом, по мере вступления в более зрелый возраст, мускулы становятся тоньше, и кожа, их одевающая, удлиняется и наполняется |118,²| морщинами, обвисает и отделяется от мускулов из-за соков, находящихся между мускулами и кожей. И разветвления нервов, которые связывают кожу с мускулами и сообщают ей чувствительность, обнажаются, лишаясь тех частей мускулов, которые их одевают, и вместо этих мускулов они окружены вредными соками, и потому плохо и не обильно питаются. Итак, при таком расчленении, отчасти вследствие постоянного веса кожи и большого количества соков, кожа начинает удлиняться и отставать от мускулов и от костей, и образует различные мешки, полные трещин и морщин.

340 * 305.

КАК ЖИВОПИСЦУ НЕОБХОДИМО ЗНАТЬ АНАТОМИЮ. Чтобы быть хорошим расчленителем поз и жестов, которые могут быть приданы обнаженным [фигурам], живописцу необходимо знать анатомию нервов, костей, мускулов и сухожилий, чтобы знать при различных движениях и усилиях, какой нерв или мускул является причиной данного движения, и только их делать отчетливыми и увеличившимися, но не все сплошь, как это делают многие, которые, чтобы показаться великими рисовальщиками, делают свои обнаженные [фигуры] деревянными и лишенными прелести, кажущимися на вид больше мешком с орехами, чем поверхностью человеческого [тела], или же пучком редисок скорее, чем мускулистым обнаженным [телом].

341 * 285.

О РАСШИРЕНИИ И СОКРАЩЕНИИ МУСКУЛОВ. Мускул задней стороны ляжки больше изменяется при своем растяжении или притягивании, чем всякий другой мускул, какой только есть в человеке: вторым является тот, который образует ягодицу; третьим — спинной мускул; четвертым — |119| горловой; пятым — плечевой; шестым — мускул желудка, который начинается под гранатовым яблоком и оканчивается у лобка. И так должно быть сказано обо всех.

342 * 308.

ГДЕ В ЧЕЛОВЕКЕ НАХОДИТСЯ ЖИЛА БЕЗ МУСКУЛА. [Там], где предплечье граничит с ладонью кисти около четырех пальцев, находится жила самая большая, какая только есть в человеке; она без мускула и начинается в середине одной из костей предплечья и оканчивается в середине другой кости; она имеет фигуру квадрата, шириною около трех пальцев и толщиною в полпальца. Она служит только для того, чтобы удерживать сжатыми друг с другом две упомянутые кости предплечья, чтобы они не расходились.

343 * 309.

О ВОСЬМИ КУСКАХ [КОСТЕЙ], КОТОРЫЕ ЗАРОЖДАЮТСЯ СРЕДИ ЖИЛ В РАЗЛИЧНЫХ СУСТАВАХ ЧЕЛОВЕКА. В суставах человека зарождаются некоторые куски кости, неподвижные среди жил, связывающих некоторые суставы. Таковы коленная чашечка и соответствующие части плечей и щиколоток; всего их восемь: одна для каждого плеча, одна для каждого колена и две для каждой ноги под первым суставом больших пальцев против пятки. Они становятся чрезвычайно твердыми к старости человека.

Примечание
«Сесамовидные» косточки, окостеневшие сухожилия в суставах. Леонардо как будто ошибочно причисляет к ним и коленную чашку, если только термин rotella не обозначает тех окостеневших сухожилий, которые действительно имеются в коленном суставе.

344 * 286.

О МУСКУЛЕ, НАХОДЯЩЕМСЯ МЕЖДУ ГРАНАТОВЫМ ЯБЛОКОМ И ЛОБКОМ. Зарождается мускул около гранатового яблока и заканчи­вается в лобке; в нем три силы, так как он разделен по своей длине тремя жилами, именно: во-первых, верхний мускул, потом следует жила, столь же широкая, как и этот мускул, потом следует |119,²| второй мускул, ниже, чем первый, и к нему примыкает вторая жила; наконец, следует третий мускул с третьей жилой, которая примыкает к кости лобка. Это троекратное возобновление трех мускулов с тремя жилами сделано природой ради большего движения, которое человек должен производить при своем сгибании и распрямлении при помощи этого мускула, который, если бы он был из одного куска, должен был бы слишком сильно изменяться, вытягиваясь и сжимаясь при сгибаниях и выпрямлениях человека, а гораздо красивее, что этот мускул у человека мало из­меняется при своем действии; ведь если мускул должен растянуться на девять пальцев и настолько же потом сократиться, то на каждый мускул приходится только три пальца, и мускулы мало изменяются по своей фигуре и мало деформируют красоту тела.

345 * 353.

О КРАЙНЕМ ПОВОРОТЕ, КОТОРЫЙ МОЖЕТ СДЕЛАТЬ ЧЕЛОВЕК, СМОТРЯ НАЗАД. Крайний поворот человека будет тогда, когда он показывает в фас пятку и лицо. Но это выходит не без труда, если не сгибается нога и не опускается плечо, которое смотрит на затылок. Причина  такого поворота будет показана в анатомии - мускулы приходят в движение первыми, какие — последними.

346 * 354.

НАСКОЛЬКО МОЖНО ПРИБЛИЗИТЬ ОДНУ РУКУ К ДРУГОЙ. У рук, заложенных назад,  локти никогда не будут ближе того, что самый длинный палец достанет |120| до локтя противоположной руки, т.е., что предельная близость, которую могут иметь локти за спиною,  будет такою же, как и пространство от локтя до конца наибольшего пальца руки. Руки здесь образуют совершенный квадрат.

347 * 355.

НАСКОЛЬКО МОГУТ ПЕРЕКРЕЩИВАТЬСЯ РУКИ НА ГРУДИ И ЧТО ЛОКТИ ПРИХОДЯТСЯ НА СЕРЕДИНУ ГРУДИ. Эти локти с плечами и руками образуют равносторонний треугольник.

348 * 348.

О ПОДГОТОВКЕ СИЛЫ У ЧЕЛОВЕКА, КОТОРЫЙ ХОЧЕТ ПРОИЗВЕСТИ СИЛЬНЫЙ УДАР. Когда человек готовится произвести сильное движение, то он наклоняется и изгибается, насколько может, в движении, противоположном тому, которым он хочет произвести удар, и здесь подготовляет силу, которая для него возможна и которую он затем собирает и оставляет на предмете, ударенном им разрешившимся движением.

349 * 344.

О СЛОЖНОЙ СИЛЕ ЧЕЛОВЕКА, И, ПРЕЖДЕ ВСЕГО, ДОЛЖНО БЫТЬ СКАЗАНО О ЕГО РУКАХ. Мускулы, которые движут наибольшую кость предплечья при его вытягивании и сгибании, начинаются около середины |120,²| кости, называемой „помощником" , один позади другого. Растущий сзади — это тот, который вытягивает руку, а спереди — тот, который сгибает ее. Что человек сильнее, когда он тащит [за собой], когда он толкает [перед собой], доказывается девятым [положением] de ponderibus , где говорится: „из тяжестей равной силы та окажется более сильной, которая будет более удалена от полюса их равновесия".

[Отсюда] следует, что если мускул НВ и мускул Нс по силе равны между собою, то передний мускул Нс сильнее, чем задний мускул НВ, так как он укреплен в предплечье в месте с более удаленном от полюса локтя а, чем В, которое находится по другую сторону этого полюса. Таким образом, мы доказали то, что намеревались. Но это — простая сила, а не сложная, которую, согласно предположению, мы и собирались рассмотреть, и поэтому должны были предпослать простую.

Но сложная сила — это та, в которой к работе рук присоединяется вторая сила — тяжесть человека и [сила] ног, как, например, если тащить [за собой или толкать [перед собою], когда сверх силы рук здесь присоединяются тяжесть человека и сила спины и ног, [причем] эта сила заключается в стремлении выпрямит например, если двое [трудятся] над одной колонной - один толкает ее, а другой ее тащит.

350 * 345.

КАКАЯ СИЛА В ЧЕЛОВЕКЕ БОЛЬШЕ — ТАЩИТЬ [ЗА СОБОЮ] ИЛИ ТОЛКАТЬ, [ПЕРЕД СОБОЮ]. Много больше сила в человеке, если он тащит [за собою], чем если он толкает [перед собою], так как если он тащит, то здесь присоединяется сила мускулов |121| рук, которые созданы лишь для того, чтобы тащить, а не для того, чтобы толкать; ведь если выпрямлена, то мускулы, которые движут локоть, не могут обладать большим действием при толкании, каким обладал бы человек, опираясь плечом о тот предмет, который он хочет сдвинуть с места, причем применяются только те нервы, которые выпрямляют искривленную спину, и те, которые выпрямляют согнутую ногу и находятся под ляжкой и в икре с задней стороны ноги. Таким образом, заключение [гласит], что если тащить [за собою], то здесь присоединяются сила рук, сила выпрямления спины и ног вместе с весом человека так, как это вызывается его наклонным положением; если же толкать [перед собою], то происходит то же самое, но отсутствует сила рук; ведь то же самое — толкать ли одной неподвижной рукой или поместить кусок дерева между плечом и тою вещью, которую толкаешь.

351 * 283.

О СГИБАЮЩИХСЯ ЧЛЕНАХ ТЕЛА И О ТОЙ РАБОТЕ, КОТОРУЮ ВЫПОЛНЯЕТ МЯСО, ОДЕВАЮЩЕЕ ИХ ПРИ ЭТИХ СГИБАНИЯХ. Мясо, которое одевает суставы костей и другие близкие к ним части, увеличивается и уменьшается в своей толщине в зависимости от сгибания или выпрямления этих членов тела, именно: оно увеличивается с внутренней части того угла, который образуется при сгибании членов, и утончается и растягивается с наружной части внешнего угла, а в середине, находящейся между выпуклым и вогнутым углами, оно причастно такому увеличению или уменьшению, однако тем больше или тем меньше, чем оно ближе или дальше от углов этих согнутых суставов.

352 * 356.

О ПОВОРОТАХ ГОЛЕНИ БЕЗ ЛЯЖКИ. |121,²| Невозможно поворачивать голень ниже колена не поворачивая ляжку таким же движением; это происходит потому, что сустав коленной кости соприкасается с костью ляжки, внедренной и вделанной в кость голени, и этот сустав может двигаться только вперед и назад таким образом, как это требуется для ходьбы и опускания на колени, но он совершенно не может двигаться в стороны, так как соприкосновения, образующие сустав колена, не допускают этого; поэтому если бы этот сустав был сгибаемым и поворачиваемым, как кость «помощника», которая соединяется с плечом, или как кость ляжки, которая соединяется с бедром, то у человека голени всегда могли бы сгибаться в сторону так же, как спереди назад, и эти голени всегда были бы выдвинуты. Кроме того, этот сустав не может миновать прямой [постановки] голени и сгибаться может только спереди, а не сзади, так как если бы он сгибался спереди, то человек не мог бы встать на ноги, опустившись на колени, ибо при поднимании с обеих колен сначала груз торса перегружается на одно из колен и разгружается другое колено: в это время другая нога не чувствует другого веса, кроме своего собственного, поэтому с легкостью поднимает колено с земли и опирается всею подошвою ступни на землю. Потом [человек] передает весь груз на эту поставленную ступню, опираясь рукою на ее колено, и в то же время вытягивает руку, которая поднимает вверх грудь и голову, и, таким образом, он вытягивает и выпрямляет ляжку вместе с грудью и выпрямляется на этой поставленной ступне, пока, наконец, он не поднимет [и] другой голени.

Примечание
См. прим. к № 349.

353 * 296.

О СКЛАДКАХ МЯСА. |122| Мясо всегда складчато и морщинисто со стороны, противоположной той, где оно натягивается.

354 * 335.

О ПРОСТОМ ДВИЖЕНИИ ЧЕЛОВЕКА. Простым движением у человека называется такое, которое он производит, сгибаясь просто вперед, или назад, или поперек.

355 * 336.

О СЛОЖНОМ ДВИЖЕНИИ, ПРОИЗВОДИМОМ ЧЕЛОВЕКОМ. Сложным движением у человека называется такое, которое для какой-либо работы требует наклона вниз и поперек в одно и то же время. Поэтому ты, живописец, делай сложные движения, которые целиком состояли бы из своих сложений; т. е. если кто-нибудь делает сложный жест вследствие необходимости такого действия, то не подражай ему в обратном смысле, заставляя его делать простой жест, который в таком случае будет очень далек от этого действия.

356 * 346.

О ДВИЖЕНИЯХ, СООТВЕТСТВУЮЩИХ УСИЛИЯМ ЛЮДЕЙ. Движения твоих фигур должны быть показательны для качества той силы, которую им необходимо применять при разных действиях, т. е. ты не должен показывать у того, кто поднимает палочку, ту же самую силу, которая необходима для поднятия бревна. Итак, пусть они — [твои фигуры] — будут готовы к обнаружению силы в зависимости от качества грузов, находящихся у них в руках.

357 * 366.

О ДВИЖЕНИЯХ ФИГУР. Никогда не делай голов прямо над плечами, но всегда в боковом повороте, направо или налево, даже если они cмотрят вниз, или вверх, или прямо, так как необходимо делать их движения так, чтобы они обнаруживали бодрую живость, а не сонную. И не следует делать передние |122,²| или задние половины всего человека так, чтобы они обнаруживали свои прямые половины сверху или снизу других половин, верхних или нижних, а если ты все же хочешь применять их, то делай их у стариков; и не следует повторять движения рук или ног, и не только у и той же фигуры, но даже и у окружающих и у соседних, если только к этому не принуждает тебя необходимость того случая, который изображается.

В этих наставлениях в живописи природа движений требует такого же способа убедительности, какого у оратора требует природа слов, которые не должны повторяться, разве только в восклицаниях; но в живописи не случается подобных вещей, так как восклицания издаются в различное время, а повторения жестов видны одновременно.

358 * 390.

О ДВИЖЕНИЯХ. Делай движения у твоих фигур в соответствии с душевным состоянием этих фигур, т. е. так, что если ты изображаешь ее в гневе, то лицо не должно обнаруживать противоположного, но должно быть таким, чтобы ничто иное, кроме гнева, ему не могло быть приписано; и совершенно так же радость, печаль, смех, плач и тому подобное.

359 * 391.

О БОЛЬШИХ ИЛИ МЕНЬШИХ СТЕПЕНЯХ ДУШЕВНЫХ СОСТОЯНИЙ. Кроме того, ты не должен делать больших движений при маленьких или совсем незначительных душевных состояниях или маленьких движений при больших состояниях.

360 * 392.

ОБ ОДНИХ И ТЕХ ЖЕ СОСТОЯНИЯХ В ЗАВИСИМОСТИ ОТ РАЗЛИЧНОГО ВОЗРАСТА ЛЮДЕЙ. Одну и ту же степень возбуждения нехорошо высказывать посредством движения членов тела в яростном |123| жесте старика [так же], как и юноши, и яростный жест не следует изображать у юноши [так же], как у старика.

361 * 393.

О ПОЗАХ. При жестах, оживленно указывающих предметы близкие по времени или по месту, рука при указании не должна быть слишком удалена от самого [указующего] , а если эти предметы удалены, то удалена должна быть также и рука указующего, и лицо его повернуто к тому, на что он указывает.

362 * 361.

О ВОСЬМИ ДВИЖЕНИЯХ ЧЕЛОВЕКА. Стояние, движение, бег. Прямо, прислонившись, сидя, наклонившись, на коленях, лежа, вися, нести, быть несомым, толкать, тащить, бить, быть битым, утяжелять и облегчать.

363 * 297.

О РАСПОЛОЖЕНИИ ЧЛЕНОВ ТЕЛА ЗАВИСИМОСТИ ОТ ФИГУР. Делай на членах тела толстыми те мускулы, которые работают, в соответствии с их усилиями; те же члены, которые не работают, пусть остаются простыми.

364 * 290.

О КАЧЕСТВЕ ЧЛЕНОВ ТЕЛА В ЗАВИСИМОСТИ ОТ ВОЗРАСТА. У юношей не оттеняй резко мускулов и сухожилий, но [делай] мягкую мясистость с простыми складками и округленность членов тела.

365 * 383.

О РАЗНООБРАЗИИ ЛИЦ. Следует разнообразить выражение лиц в зависимости от состояний человека — работой, при отдыхе, в гневе, в плаче, в смехе, в крике, в страхе и тому подобном.
|123,²| Кроме того, члены всего тела вместе со всею позой должны соответствовать возбуждению лица.